Оригинал взят у в Сшибка: Поклонная vs Болотная. О том «кто враг» и «почему Поклонная агрессивна?»
В одном городе в один день на двух площадях оказались две разные страны. На одной призывали «ни одного голоса Владимиру Путину», на другой их называли «врагами». Каковы аргументы сторон — в редакции The New Times спорили активные участники этих митингов, люди, которые 13 лет назад вместе вели одну телевизионную программу, а сейчас оказались по разные стороны баррикад, — телеведущий и главный редактор журнала «Однако» Михаил Леонтьев и лидер неформальной организации «Русь сидящая» Ольга Романова.
Для начала: какую роль каждый из вас играл в подготовке своих митингов?
Ольга Романова: Я называюсь «Кошелек митинга».
Вы еще и член оргкомитета…
Оргкомитет, он же совершенно самозваный, потому что мы же ничего не возглавляем, мы просто пытаемся облегчить жизнь, например, московскому правительству, московской милиции. Потому что, когда нас в мэрии уговаривали митинг на 5 декабря перенести, мы говорили честно: ребята, мы не лидеры движения, народ все равно выйдет, вне зависимости от того, разрешите вы митинг или не разрешите, не мы их сюда призываем.
Михаил, а какова ваша роль в подготовке митинга на Поклонной горе?
Михаил Леонтьев: В подготовке — ровно никакой. Готовил некий оргкомитет, который состоял из разных людей.
«Кошелек Болотной» имел прописку на Яндексе, а у Поклонной был свой публичный кошелек? Кто финансировал митинг, включая автобусы, на которых привозили людей?
Леонтьев: Я не знаю, мне это непринципиально. На самом деле митинг состоял из структур, которые не являются безусловно пропутинскими. Некоторое время назад их называли вообще «красно-коричневые» — кургиняновцы, прохановцы, Дугин там был.
Какая структура у Александра Проханова?
Леонтьев: Газета («Завтра») и связанная с ней инфраструктура. У Кургиняна — политическая организация «Суть времени» и аудитория влияния передачи. Людей привозили, да. В стране существуют политические организации пропутинские, которые, между прочим, обладают какими-то ресурсами — и могут автобусы предоставить.
«Единой России» там не было.
Леонтьев: Там был весь Народный фронт.
Романова: А откуда у него деньги, у Народного фронта?
Леонтьев: Откуда-то, наверное, есть деньги, не знаю.
Романова: Ну не из бюджета же? Что касается нашего кошелька и денег Госдепа, то правила Яндекса — он не принимает из-за границы ни цента, хоть убейся.
Враги и предатели
Леонтьев: Ты о чем? Я тебе говорю, что ты получишь кровавую баню. А получишь ты это с неизбежностью. Почему Поклонная агрессивна? Потому что ей категорически не нравитесь вы. И она вас не допустит. Вот что важно.
Романова: А почему мы ей не нравимся?
Леонтьев: Потому что они искренне считают вас инструментом сноса российской власти и развала страны. И они правы, те, кто это понимает на интеллектуальном уровне, и те, кто это чует на физиологическом уровне. Ничего у вас не получится. Когда на улицах будет больше людей, чем вас, — на этом все кончится. А их будет больше.
Путин — безусловный на этих выборах лидер. А вы уже эти выборы объявили нелегитимными! То есть вы хотите снести легальную систему. А это означает в России революцию. И это мы допустить не можем.
Романова: И вы хотите столкнуть Поклонную и Болотную?
Леонтьев: Нет, я не хочу столкнуть. Но надо понимать: когда вдруг они на Болотной почувствовали, что они могут собрать вот этих «хомячков» в количестве ста тысяч человек, а власть, видите ли, вообще ничего не может, и те, кто не за власть и не за «хомячков», тоже ничего не могут, они решили: вот сейчас они будут диктовать свою волю, вопреки всему — вопреки реальности, вопреки статистике, вопреки истории русской.
Романова: Можно мне будет не нравиться Путин и дальше?
Леонтьев: Не нравится — это одно дело. Но вы хотите навязать свою волю, хотите, чтобы Путин ушел. Вы хотите снести власть. Твои руководители и кукловоды уже сказали сейчас: «Мы не признаем результатов никаких выборов».
26 февраля оппозиция выйдет на очередную акцию, и тогда же, как объявляли, вновь соберут Поклонную. Чем эта ситуация может закончиться?
Романова: Мне кажется, к сожалению, что хорошего сценария уже нет, Поклонную рано или поздно натравят на всех остальных, на тех, кому не нравятся воры во власти. Эта агрессия выльется в лучшем случае в мордобой. А мордобой у нас очень быстро переходит в кровавую баню, к сожалению. Нас будут мочить: людей, которым не нравится по каким-то причинам власть, которые хотят перемен, которые хотят почему-то судебной системы, запуска механизмов, запуска социальных лифтов. Но люди выйдут все равно, как они вышли первый раз на Болотную.
Михаил, ваш хороший и плохой сценарий развития событий?
Леонтьев: Значит, сам по себе митинг ни в каком виде никому не угрожает. Но будет готовиться 5 марта, людей будут собирать, разогревать — мы же видели эти сценарии.
То есть историческая возможность, что Поклонная столкнется с Болотной, конечно, существует, собственно, я об этом все время говорил. Но это не буквально, безусловно. Хотя народ на Поклонной пожестче, конечно, «хомячков».
Что мы будем наблюдать? Мы будем наблюдать попытки наращивания давления на власть с высокой вероятностью провокаций и эксцессов. Лучшее, конечно, о чем бы они мечтали, это, грубо говоря, сирийский сценарий. Сирийский вариант — это мечта заказчика, мечта тех, кого я назвал предателями… Но власть никакого насилия не допустит.
Это оптимистический сценарий?
Леонтьев: Да. Этот сценарий более чем вероятен, но для него надо собирать, извините меня, Поклонную.
Хорошо, а если второй тур — и Путин проигрывает…
Леонтьев: И проигрывает Зюганову. Кому он еще может проиграть? Я могу сказать, что будет: Зюганов признает свое поражение.
В нынешней ситуации Путин именно в силу своей половинчатости является заслонкой от насилия. Не будет Путина — выяснять отношения с Болотной придется уже практически силой.
И кто это будет?
Леонтьев: Если люди — мои единомышленники, относящиеся к так называемым силовикам, которые прошли через войны, которые служили, которые сейчас частично служат, — вот если эти люди решат, что у них второй раз сливают страну…
Ольга, вы хотите возразить?
Романова: Я хочу 100 грамм…
Весь разговор.
Для начала: какую роль каждый из вас играл в подготовке своих митингов?
Ольга Романова: Я называюсь «Кошелек митинга».
Вы еще и член оргкомитета…
Оргкомитет, он же совершенно самозваный, потому что мы же ничего не возглавляем, мы просто пытаемся облегчить жизнь, например, московскому правительству, московской милиции. Потому что, когда нас в мэрии уговаривали митинг на 5 декабря перенести, мы говорили честно: ребята, мы не лидеры движения, народ все равно выйдет, вне зависимости от того, разрешите вы митинг или не разрешите, не мы их сюда призываем.
Михаил, а какова ваша роль в подготовке митинга на Поклонной горе?
Михаил Леонтьев: В подготовке — ровно никакой. Готовил некий оргкомитет, который состоял из разных людей.
«Кошелек Болотной» имел прописку на Яндексе, а у Поклонной был свой публичный кошелек? Кто финансировал митинг, включая автобусы, на которых привозили людей?
Леонтьев: Я не знаю, мне это непринципиально. На самом деле митинг состоял из структур, которые не являются безусловно пропутинскими. Некоторое время назад их называли вообще «красно-коричневые» — кургиняновцы, прохановцы, Дугин там был.
Какая структура у Александра Проханова?
Леонтьев: Газета («Завтра») и связанная с ней инфраструктура. У Кургиняна — политическая организация «Суть времени» и аудитория влияния передачи. Людей привозили, да. В стране существуют политические организации пропутинские, которые, между прочим, обладают какими-то ресурсами — и могут автобусы предоставить.
«Единой России» там не было.
Леонтьев: Там был весь Народный фронт.
Романова: А откуда у него деньги, у Народного фронта?
Леонтьев: Откуда-то, наверное, есть деньги, не знаю.
Романова: Ну не из бюджета же? Что касается нашего кошелька и денег Госдепа, то правила Яндекса — он не принимает из-за границы ни цента, хоть убейся.
Враги и предатели
Леонтьев: Ты о чем? Я тебе говорю, что ты получишь кровавую баню. А получишь ты это с неизбежностью. Почему Поклонная агрессивна? Потому что ей категорически не нравитесь вы. И она вас не допустит. Вот что важно.
Романова: А почему мы ей не нравимся?
Леонтьев: Потому что они искренне считают вас инструментом сноса российской власти и развала страны. И они правы, те, кто это понимает на интеллектуальном уровне, и те, кто это чует на физиологическом уровне. Ничего у вас не получится. Когда на улицах будет больше людей, чем вас, — на этом все кончится. А их будет больше.
Путин — безусловный на этих выборах лидер. А вы уже эти выборы объявили нелегитимными! То есть вы хотите снести легальную систему. А это означает в России революцию. И это мы допустить не можем.
Романова: И вы хотите столкнуть Поклонную и Болотную?
Леонтьев: Нет, я не хочу столкнуть. Но надо понимать: когда вдруг они на Болотной почувствовали, что они могут собрать вот этих «хомячков» в количестве ста тысяч человек, а власть, видите ли, вообще ничего не может, и те, кто не за власть и не за «хомячков», тоже ничего не могут, они решили: вот сейчас они будут диктовать свою волю, вопреки всему — вопреки реальности, вопреки статистике, вопреки истории русской.
Романова: Можно мне будет не нравиться Путин и дальше?
Леонтьев: Не нравится — это одно дело. Но вы хотите навязать свою волю, хотите, чтобы Путин ушел. Вы хотите снести власть. Твои руководители и кукловоды уже сказали сейчас: «Мы не признаем результатов никаких выборов».
26 февраля оппозиция выйдет на очередную акцию, и тогда же, как объявляли, вновь соберут Поклонную. Чем эта ситуация может закончиться?
Романова: Мне кажется, к сожалению, что хорошего сценария уже нет, Поклонную рано или поздно натравят на всех остальных, на тех, кому не нравятся воры во власти. Эта агрессия выльется в лучшем случае в мордобой. А мордобой у нас очень быстро переходит в кровавую баню, к сожалению. Нас будут мочить: людей, которым не нравится по каким-то причинам власть, которые хотят перемен, которые хотят почему-то судебной системы, запуска механизмов, запуска социальных лифтов. Но люди выйдут все равно, как они вышли первый раз на Болотную.
Михаил, ваш хороший и плохой сценарий развития событий?
Леонтьев: Значит, сам по себе митинг ни в каком виде никому не угрожает. Но будет готовиться 5 марта, людей будут собирать, разогревать — мы же видели эти сценарии.
То есть историческая возможность, что Поклонная столкнется с Болотной, конечно, существует, собственно, я об этом все время говорил. Но это не буквально, безусловно. Хотя народ на Поклонной пожестче, конечно, «хомячков».
Что мы будем наблюдать? Мы будем наблюдать попытки наращивания давления на власть с высокой вероятностью провокаций и эксцессов. Лучшее, конечно, о чем бы они мечтали, это, грубо говоря, сирийский сценарий. Сирийский вариант — это мечта заказчика, мечта тех, кого я назвал предателями… Но власть никакого насилия не допустит.
Это оптимистический сценарий?
Леонтьев: Да. Этот сценарий более чем вероятен, но для него надо собирать, извините меня, Поклонную.
Хорошо, а если второй тур — и Путин проигрывает…
Леонтьев: И проигрывает Зюганову. Кому он еще может проиграть? Я могу сказать, что будет: Зюганов признает свое поражение.
В нынешней ситуации Путин именно в силу своей половинчатости является заслонкой от насилия. Не будет Путина — выяснять отношения с Болотной придется уже практически силой.
И кто это будет?
Леонтьев: Если люди — мои единомышленники, относящиеся к так называемым силовикам, которые прошли через войны, которые служили, которые сейчас частично служат, — вот если эти люди решат, что у них второй раз сливают страну…
Ольга, вы хотите возразить?
Романова: Я хочу 100 грамм…
Весь разговор.
Комментариев нет:
Отправить комментарий